Первая редакция «Мастер и Маргарита»
Исследователями творчества писателя установлено, что первая редакция «Мастер и Маргарита» содержится в авторских тетрадях 1 и 2, датированных 1928 – 1929 годами [6].
Первая редакция романа
Но тетрадь 1, к сожалению, из заявленных пятнадцати глав содержит только последние четыре; остальные, начальные одиннадцать – уничтожены.
Тем не менее, в первой уцелевшей, двенадцатой главе «Разговор по душам» [7] читаем (сцена допроса Босого после ареста, в первой редакции Босой – Поротый):
«- Что это вы, партийный, а всё время Бога упоминаете? Веруете?..
- А в Бога Господа верую, - вдруг сказал Поротый, - верую с сего десятого июня и во диавола».
Июнь?
Начало повествования главы 13 «Якобы деньги» первой редакции [7] также предельно информативно: «Интересно, как никому и в голову не пришло, что странности и вообще всякие необыкновенные происшествия, начавшиеся в Москве уже 12 июня, на другой же день после дебюта м-е Воланда, имели все один, так сказать, общий корень и источник и что источник этот можно было бы и проследить».
На июнь указывает и глава 14 первой редакции «Мудрецы» [7]: «- Снежный занос в Ростове в июне месяце, - тихо и серьезно сказал Нютон (в окончательной редакции Варенуха), - он белую горячку получил во Владикавказе (в окончательной редакции в Ялте). Что ты скажешь, Библейский (в окончательной редакции Римский)?».
Июнь 1935 года?!!
Более того, комментарии В. Лосева к тетради 1 содержат следующую датировку: «Глава первая (тетради 1) имела несколько названий: «Шестое доказательство», «Доказательство /инженера/», «Пролог»...
По содержанию похожа на будущую главу «Никогда не разговаривайте с неизвестными», но насыщена многими подробностями, которые были в дальнейшем опущены.
Например, указано время действия – июнь 1935 года» (вот сторонники «метеорологической» теории датировки обрадуются).
«К тридцатым годам»
Однако возможная радость «метеорологов» преждевременна, ибо в главе «Мания фурибунда» [8] тетради 2 первой редакции содержится единственное «датировочное» указание и оно «играет на руку» «литераторам»:
«Народный комиссариат просвещения, терзаемый вопросом об устройстве дел и жизни советских писателей, количество коих к тридцатым годам поднялось до угрожающей цифры 4500 человек, из них 3494 проживали в городе Москве, а шесть человек в Ленинграде».
Хотя победа эта, конечно, «пиррова»: мало того, что цифра 4500 не соответствует «канонической» 3111, но и однозначным «к тридцатым годам» автор рушит все надежды на датировку событий тридцатыми годами, по крайней мере, их серединой и второй половиной.
Или июнь 1943 года?
В 1929 – 1931 годах Булгаков продолжает работу над черновыми набросками романа «Мастер и Маргарита» [9],
где, будто посмеиваясь над исследователями собственного творчества, в первой же главе «Дело было в Грибоедове» трижды (!) указывает на датировку событий романа – 14 июня 1943 года, суббота.
Да уж…
Ну, во-первых, 14 июня 1943 года никогда, как бы ни хотел Михаил Афанасьевич, на субботу не «выпадет», но всегда будет понедельником.
Во-вторых, в ретроспективном аспекте менее всего события лета 1943 года соотносятся с литературными реалиями романа:
всё же подготовка к битве на Курской дуге по эмоциональному накалу нивелирует до ничтожности похождения Бездомного в Грибоедове.
Уж если и был где-то Воланд в июне 1943, то уж точно не в Москве…
Посему отнесём авторскую идею датировки событий 1943 годом к «неудачным черновым наброскам».