Жёсткие переговоры
Время начала переговоров
По Труду [2] и СС [3], ссылаясь на Рустамова, Евгений Кириченко сообщает, что Раббани приехал в Бадабер на джипе около 16 часов, что невозможно, если презюмировать истинность времени начала мятежа – 21:00.
По официальной версии, изложенной в донесении главному военному советнику в Афганистане генералу армии Саламанову Г.И. (см. выше), приезд Раббани и начало жёстких переговоров с восставшими приходится на 23:00.
«Отдайте на расправу Варваряна!»
В качестве требований восставших Евгением Кириченко указываются приглашение советского посла в Пакистане и представителей Красного Креста.
Донесение генералу армии Саламанову Г.И. (см. выше) корректирует это требование и содержит ещё одно принципиальное требование мятежников:
«Они требовали выдачи сбежавшего солдата и представителей советского или афганского посольств».
Иными словами, Абдурахмон и Ко в жёстких переговорах требуют выдачи сбежавшего Варваряна (Исломутдина).
И приехал Раббани…
Однако аутентичную картину, на авторский взгляд, содержит Фильм [4] (35:45-37:47): «Рустамов: «Приехал Раббани и спросил:
- Что случилось? Чего похватали оружие? Давайте, бросайте.
- Нет, не бросим, - был ответ.
Его позвали подойти поближе. Телохранители Раббани предупреждали, что его могут застрелить, но он ответил: «Нет, я подойду».
Раббани как парламентёр в жёстких переговорах
Раббани один, вопреки предостережениям телохранителей, подошёл вплотную к восставшим. Он спросил:
- Ну что случилось?
На крыше появился Абдулла. Он спросил:
- Почему твои командиры не наказали меня камчой? Не застрелили меня, раз я так сильно провинился? Почему они со мной так поступили?
Раббани спросил его:
- Кто из командиров сделал это? Имя знаешь? Узнаешь его?
- Узнаю, - ответил Абдулла.
Суд Раббани
Раббани позвал этого командира (в Фильме [5] (29:30-30:09) он идентифицируется по имени – Таджимет, который отрицает свою вину в содеянном перед Раббани, клянясь Аллахом) и спросил его, почему он так поступил, почему по-другому не наказал? Это противоречит исламским законам.
И обратился к восставшим:
- Что вы хотите, чтобы я сделал, чтобы вы сложили оружие? Как вы скажете, так я и сделаю.
- Если Вы говорите правду, тогда застрелите его, - последовал ответ. – Пусть таким будет ему наказание…
И Раббани застрелил этого командира. Второго не успел, потому что сразу со стороны моджахедов начали стрелять по крыше.
Ответный огонь
Повстанцы открыли ответный огонь.
После перестрелки пленные заявили следующее: «Раббани, твои солдаты начали стрелять. Они, а не мы. Поэтому теперь, пока ты не вызовешь представителей советского посольства, мы оружие не сложим».
Ожесточённые перестрелки сменяли новые попытки переговоров. Наши ребята были непреклонны: они требовали посредников либо из советского посольства, либо представителей международных организаций.
Вспоминает Раббани
Раббани: «Они продолжали стрелять. Было видно, что они не готовы к переговорам. Погиб наш третий человек. Это случилось, когда они уже стреляли из миномётов. А в это время украинец ходил по крыше и отдавал приказы».
Важное обстоятельство содержится у Евгения Кириченко и в Труде [2], и в СС [3].
Ярость Файзулло
Так, по свидетельству Голь Мохаммада, когда наступило временное затишье, один из русских, тяжело раненный в ногу, уговаривает Файзулло (Боканова) принять условия капитуляции, выдвинутые Раббани.
Тогда Файзулло (Боканов) на глазах у всех застрелил паникёра.
Установить, связан ли этот эпизод с расстрелом Раббани Таджимета, а, тем более, личность расстрелянного, не представляется возможным…
Или Абдурахмон?..
К слову, не исключается возможность расстрела паникёра Абдурахмоном с последующим возложением вины на Файзулло (Боканова) в целях обеления образа лидера восстания либо Голь Мохаммадом, либо Евгением Кириченко.
Всё же на подобный поступок, как правило, способен только боевой офицер, а не «собрат по несчастью», с которым убитый какое-то время совместно пребывал в плену.