Реконструкция убийства Есенина
В этой связи определимся с обстоятельствами
PRO
Основная исследовательская ценность реконструкции убийства Есенина по Дм. Доброву в исчерпывающем доказательстве наступления есенинской смерти именно и исключительно под потолком, в правовом углу номера.
Здесь Дм. Добров проявил себя как отменный сталкер. Даны более чем аутентичные этимологические пояснения захвата Есениным трубы правой рукой и наличия пищевой смеси в дыхательных путях.
Версии Виктора Кузнецова, Виктора Титаренко, Эдуарда Хлысталова, отца и сына Куняевых и Виталия Безрукова эти вопросы предусмотрительно обходят стороной, как непроходимое минное поле.
Слишком опасно, ибо адекватных объяснений захвата трубы и предсмертного срыгивания при допросе «с пристрастием», внезапном выстреле либо ударе в лоб тупым предметом попросту нет.
Но, к сожалению, на этом аргументы «за» у Дм. Доброва при реконструкции убийства Есенина исчерпываются.
«Не идеально»
Затем, через некоторое время обнаруживаются явные несуразицы реконструкции убийства Есенина, как, например, пятна крови на ковре, рядом с оброненным канделябром… очевидно имеющими объём!
И прочими уликами, якобы свидетельствующими об убийстве Есенина, подробный разбор которых был скрупулёзно проведён выше.
CONTRA
К обстоятельствам, очевидно снижающим исследовательскую ценность реконструкции убийства Есенина, относится невозможность получения исчерпывающих ответов на ряд вопросов. Которые, к слову, и родились-то навскидку…
Мания преследования
Первое. По воспоминаниям Воронского «несомненно, он (Есенин) болел манией преследования. Он боялся одиночества.
И ещё передают – и это проверено, - что в гостинице «Англетер», перед своей смертью, он боялся оставаться в номере.
По вечерам и ночью, прежде чем зайти в номер, он подолгу оставался и одиноко сидел в вестибюле».
Боялся оставаться в номере и именно для этого ничтоже сумняшеся пригласил сомнительных гостей? С которыми на днях конфликтовал напрямую либо о ссоре с которыми «третьего дня» хорошо помнил?
Да не просто пригласил, а ещё и за стол их усадил, и выпивал с ними?
Сомнительно, по меньшей мере, зная есенинскую мнительность и подозрительность: он либо в своём, узком кругу может позволить себе «расслабиться», либо – «в одно лицо»…
«Некое крепление под потолком»?
Второе. Наличествует ряд вопросов и по процессу повешения и подтягивания сопротивляющегося тела Есенина под потолок. Среди которых:
1) о горизонтальной перемычке между трубами либо каком-либо креплении под потолком, через которое была переброшена верёвка, служащая рычагом, способствующим процессу повешения.
Так, согласно Доброву «под самым же потолком он оказался, вероятно, в ходе подтягивания его туда: один убийца за верёвку, закреплённую на шее петлёй и перекинутую через некое крепление под потолком возле труб отопления, тянул его вверх, а второй, вероятно, тянул тело вниз, способствуя удушению».
Наличие такой перемычки общеизвестно и не лишено логики: отопительные трубы часто фиксируются к стене несколькими поперечными скобами; такая же поперечина часто крепится и к потолку.
На рисунке Сварога – ничего нет
На каноническом наппельбаумском снимке стык потолка и правого угла не виден, однако в распоряжении современников имеется соответствующий рисунок Сварога, где…
никаких перемычек и потолочных / стенных креплений не наблюдается.
Обвинять Сварога, что он «забыл что-либо дорисовать» на своём рисунке вряд ли правомерно:
и глазомер, и внимание у профессиональных художников развиты – дай Господь;
и наличие иных подробных деталей рисунка Сварога (уплотнения труб по нарезке в середине, угловой изгиб труб под самым потолком) – предельные указания, что от пытливого взгляда художника Сварога на рисунке не укрылось ничего.
Что служило рычагом для подтягивания тела?
Что тогда служило душегубам рычагом при подтягивании тела при убийстве Есенина? Оконная гардина? Смешно…
Во-первых, мало кто крепит её из расчёта на вес потенциального самоубийцы: гардину, если на неё подвесить мужика тридцати лет, попросту вырвет из стены, либо переломит пополам, если она не из металла.
Во-вторых, если один из фигурантов «помогал» Есенину «увеличить вес», то нагрузка на гардину возрастала в разы. Следовательно, гардинный крепёж должен был удержать фактически два мужских тела.
В-третьих, имитировать самоубийство при оборванной гардине проблематично и по отсутствию рычага, и по сокрытию следов.
Сколько концов у отреза верёвки?
2) согласно Акту Горбова «труп висел под самым потолком». Значит, там же был закреплён один конец верёвки.
Вопрос: сколько всего было у верёвки концов, если первый находился в руках убийцы, тянущего тело Есенина вверх;
второй предназначался для крепления тела к трубе,
а третий, обмотав есенинскую шею «шарфом», лежал где-то на есенинской груди?
Несколько верёвок, но одна борозда?
Если при процессе повешения было задействовано несколько верёвок, то как и где они обхватывали тело, чтобы ускорить удушение? Опять на шее?
Тогда почему на трупе прослеживается только одна странгуляционная борозда? В других местах? Где?
Эти ключевые вопросы оставлены Дм. Добровым без ответа, а ведь без «прорисовки» всей картины процесса повешения Есенина даже под криминалистическим углом версия так и останется только версией.
Абсурдность криминалистической картины
По факту же Дм. Добровым рисуется следующая криминалистическая картина:
- в процессе повешения Есенина применялась одна верёвка;
- один её конец был обмотан вокруг есенинской шеи шарфом, другой, будучи переброшенным через некую горизонтальную перемычку, удерживался убийцей, тянущим тело вверх, а конец верёвки – вниз;
- когда голова Есенина достигла потолка, этот конец, непонятно каким образом преодолев горизонтальную перемычку (без падения есенинского тела на пол и какого-либо сопротивления с его стороны), был закреплён «под самым потолком» и – вуаля! – процесс повешения Есенин завершён.
При всей абсурдности рисуемой картины процесса повешения Есенина именно такую «историю» пытается «внедрить в умы» Дм. Добров.
«Вдвоём управитесь?»
3) Много проще, предварительно обездвижив Есенина и обмотав один конец верёвки на шее шарфом, сразу зафиксировать голову жертвы под потолком и «смастырить петельку», после чего резко отпустить тело, лишив его какой-либо опоры. Но «проще» только на бумаге…
Ещё один ключевой вопрос: сколько людей должны принимать участие в процессе повешения Есенина?
В идеале, первый держит ноги, второй – обездвиживает руки и торс, третий – «вяжет узлы», преодолевая сопротивление головы Есенина.
Первый, при этом, вообще должен быть комплекции… танка, ибо его задача не только ноги держать, но и удерживать вес есенинского тела, пока третий «работает» под потолком. Следующий ряд вопросов:
Третий – лишний!
Смогут ли три человека + тело Есенина поместиться в правом углу, в принципе?
Если первый держит тело Есенина на весу, а второй и третий стоят на столе, выдержит ли стол такую нагрузку – слишком уж ножки у него сомнительны?
Учитывая же, что руки Есенина были свободны (иначе он бы не смог ухватиться за трубу правой рукой), получается, что фигурантов было двое:
первый держал ноги и удерживал тело,
а второй непонятно каким образом преодолевал сопротивление рук, торса и головы Есенина, упорно не желающего прислоняться к трубе, и методично одновременно «мастырил петельку». Фантастика, одним словом!
Уничтожение улик
4) допустим, случилось: процесс повешения Есенина завершён и Есенин уже не подаёт признаков жизни. Самое время озадачиться зачисткой места происшествия, дабы у обнаруживших труп возникла полная иллюзия суицида.
В этих целях идеально уничтожение любых следов и указаний на сопротивление жертвы.
Однако и правая рука, ухватившаяся за трубу, и расхристанный пиджак, и расстёгнутые брюки, и разорванные рукава сорочки, и общий беспорядок в номере – очевидные свидетельства сопротивления – по странному основанию «исполнителями» игнорируются. Почему?
Чудо дематериализации
5) проблема «отхода».
Если убийцы Есенина проживали в «Англетере», то проблема минимизируется: убийцам Есенина надо всего лишь незамеченными покинуть пятый номер и как-либо объяснить повреждение собственных одежд и «шкурки» (если они были повреждены в противостоянии) ближайшему окружению.
Однако сама вероятность «провернуть операцию» убийцами Есенина в «Англетере» видится незначительной: вряд ли занимающий высокий пост чиновник способен на убийство в принципе.
Проще в качестве убийц Есенина «нанять специалистов». Которые, в свою очередь, должны как-то беспрепятственно попасть в гостиницу и покинуть её по завершении поставленной задачи.
«Посторонним вход запрещён!»
Проблема решается элементарно только в двух случаях. Первый. Если, в сущности, на режимный объект (как в этом пытаются убедить читателя все конспирологи) проход осуществлялся без надлежащих мер безопасности.
Ни идентификация личности на входе не проводится, ни паспортные данные не фиксируются, ни прочие меры полицейского режима не действуют. Сомнительно.
Комендант должен знать всё! Первым!..
И второе. Если убийц Есенина уже ожидали по звонку / письму вышестоящего «товарища».
Аналогично сомнительно, ибо коменданта «Англетера» Назарова, который должен был получить просьбу руководства «в первый адрес», по воспоминаниям его супруги [42], поздним вечером (около 22 часов) воскресенья, 27 декабря 1925 года, вызвал на работу… дворник!
К воспоминаниям Антонины Львовны Назаровой по ходу повествования ещё придётся вернуться подробно, ибо её свидетельства Виктору Кузнецову купированы до полного искажения смысла.
Так, её полное телевизионное интервью не оставляет сомнений, что Назарова вызвали на работу по уже свершившемуся факту есенинской смерти, а не для её «исполнения», как это хочется представить Виктору Кузнецову.
Уровень коррупции двадцатых
6) наконец, об «оплате государственных услуг».
По Дм. Доброву, «дальнейшее же избавление от милиции стоило, вероятно, больших денег – на взятки горячим сердцам, которые только и могли успокоить милицию, внушив ей, что произошло самоубийство и следствие не требуется».
Всё, конечно, понимаемо: середина двадцатых, НЭП, деньги у народа водятся, но…
Во-первых, не в таких объёмах, чтобы можно было купить «с потрохами» всю силовую верхушку Питера.
Это же администрации «Англетера» дай, милиции – дай, «обуховке» – дай, прокуратуре – дай, ГПУ (явно будет в курсе) – дай.
Во-вторых, идёт девятый (!) год молодой республики. Сомнительно, чтобы за 8 полноценных лет коррупция достигла бы в стране таких масштабов.
Такая картина больше отражает вторую половину семидесятых, да и то в азиатских да кавказских республиках Союза. Для Питера середины двадцатых – больно уж умозрительна, нонсенс.
Готовность «загладить вину»
В-третьих, Киров для Питера – ближайшее, «наплывающее» будущее. Расправиться с его любимцем – себе дороже. Номенклатуре перед Есениным было много проще и привычнее «загладить вину»…
Либо, в случае острейшего конфликта, не подлежащего прекращению «за примирением сторон», подготовить свою версию происшедшего, уничижающую Есенина в привычном ключе.