Есенин задушен
Переходим к третьей версии – Есенин задушен.
Пожалуй, её основоположником можно смело считать Василия Сварога, первым обозначившим своему другу, журналисту И.С. Хейсину, что «сначала была «удавка» – правой рукой Есенин пытался ослабить её, так рука и закоченела в судороге».
Посему сначала полемизируем об удавке, потом – о согнутой правой руке Есенина.
Если убийца – ты!
Итак, вообразим себя убийцей Есенина, задача которого накинуть удавку на шею Поэта и задушить Есенина. Ваши действия? Очевидно, как минимум зайти за спину Есенину и забросить удавку сзади через голову.
Забросить удавку одной рукой с боковой стороны с её последующим захватом второй рукой – слишком рискованно, а нужно действовать наверняка. Поэтому оптимально «работать» сзади, через голову.
Сюда же, идеально накинуть удавку на максимально возможную глубину, к самому основанию шеи, где яремная впадина. Тогда потом уже удавку можно смещать по всей высоте шеи.
Если же при забросе не соблюсти необходимую амплитуду, удавка, не дойдя до шеи, может лечь на подбородок, нос, что осложнит дальнейшее удушение.
«Жребий брошен»! Что дальше?
Моделируем ситуацию далее. Заброс удавки успешен. Дальнейшие действия?
Так как целью манипуляции является полная блокада доступа воздуха в дыхательные пути, идеально скрестить руки на тыльной стороне шеи жертвы: тогда на поверхности шеи не окажется свободных от сдавливания участков. Как в результате будет выглядеть странгуляционная борозда?
Чистая криминалистика!
Правильно, будет прослеживаться по всему шейному кожному покрову. А как она выглядит у трупа?
Согласно Акту Гиляревского «на шее над гортанью – красная борозда, идущая слева вверх и теряющаяся около ушной раковины спереди; справа борозда идёт немного вверх к затылочной области, там и теряется; ширина борозды с гусиное перо».
Однако. Получается, авторские инсинуации ошибочны.
Предварительные выводы
Принимается. Но выводы можно сделать даже в этой ситуации.
Точное соответствие Акту
Этимология странгуляционной борозды по Акту Гиляревского в полной мере соответствует положению, в котором находился труп Есенина в момент обнаружения согласно Акту Горбова: «шея затянута была не мёртвой петлёй, а только одной правой стороной, шеи, лицо было обращено к трубе».
А где второй след?
Если предпринималась попытка удушения Есенина непосредственно перед повешением, на шее должны наличествовать два равнозначных полноценных фрагмента странгуляционной борозды, отстоящие друга от друга на некотором расстоянии, ибо объективно невозможно повторить один и тот же фрагмент из положений тела жертвы различной природы.
Но странгуляционная борозда-то на шее одна! В чём без труда можно убедиться на «правостороннем» снимке трупа «из покойницкой».
Значит, если Есенина вешали, то без предварительного удушения. Единым эпизодом!
Принципиальная ошибка Дм. Доброва
По этому же самому основанию, кстати, «хромает» и версия Дм. Доброва [43], согласно которой «тело туда (наверх, под потолок) подтягивал на верёвке человек, находившийся на полу (или на возвышении, если верёвки не хватало, например, на подоконнике или на столе), - подтягивал в ходе насильственного удушения Есенина.
Это совершенно откровенное убийство. Подтверждается убийство каталептическим окоченением правой руки Есенина, ухватившейся за трубу, как сообщил тов. Горбов, - стало быть, поэт препятствовал повешению, пытался подержать (вероятно, по замыслу – поддержать) свое тело».
Когда даже двух следов – мало?..
Так, если уж Есенин, препятствуя удушению, даже за трубу ухватился, то уж шея у него точно «должна была гореть» от попыток ослабления давления: следы верёвочного волочения, потёртости на шее, как минимум, какие-то очаги раздражения на коже обязаны были присутствовать.
А их нет… Но подробно к разбору этой версии автор ещё вернётся.